«Когда правительство объявило, что чрезвычайное положение продлевается в последний раз, бывший президент попытался сказать, что не забыл своего обещания
На странице офиса Сержа Саргсяна в Facebook были размещены короткие видеоролики, в которых он рассказывает об апрельской войне, отвечает на некоторые вопросы, связанные с четырехдневной военной операцией 2016 года.
На эту тему телекомпания ГАЛА провела беседу с руководителем Консервативной партии Микаелом Айрапетяном.
— Господин Айрапетян, как вы прокомментируете «Откровенный разговор» Сержа Саргсяна? Он сказал, что ему нечего скрывать, поэтому он и предстал перед апрельской следственной комиссией. Не кажется ли вам, что в его речи был намек в адрес не явившегося на заседание следственной комиссии бывшего начальника Генштаба ВС Юрия Хачатурова?
— В упомянутой Вами «разговоре» Сержа Саргсяна, я не уловил какого-либо намека в адрес Юрия Хачатурова. Хачатуров — профессиональный солдат, как и его сын — профессиональный солдат, действия которого в Тавуше, думаю, радует многих из нас. А то, что ни основатель-президент Левон Тер-Петросян, ни третий президент Серж Саргсян не проигнорировали приглашение правоохранительных органов и подобных комиссий, говорит только о зрелости нашего государства.
— Почему он решил говорить об апрельской войне именно сейчас? Случаен ли выбранный период заявлений Сержа Саргсяна, если учесть напряженную внутриполитическую жизнь Армении?
— Внутриполитическая жизнь в Армении будет и дальше не менее напряженной, даже наоборот. Следовательно этот «разговор» не следует связывать с нынешней напряженностью. А то, что он заговорил сейчас, очень логично, потому что общественность уже думала, что он уклоняется от обещанной пресс-конференции. А когда правительство объявило о продлении чрезвычайного положения в последний раз, экс-президент попытался сказать, что не забыл своего обещания, и обратился с несколькими многовекторными посланиями.
— В годы своего правления Серж Саргсян всегда представлял Апрельский блицкриг как эпизод победы. Даже во время избирательной кампании 2017 года красной нитью проходили его «эпизоды».
— Конечно же, замораживание Апрельской четырехдневной войны было победой, о чем я в те дни публично заявлял. Но это не его личная победа (справедливости ради отметим, что из слов Сержа Саргсяна нельзя сделать вывод, что он считает ее «своей победой»). В нашей истории личную победу одержал только Гарегин Нжде в 1921 году. А то, что произошло, было действительно победой, поскольку эта война была не только против азербайджанской агрессии, но прежде всего против серьезного имперского проекта, согласно которому Азербайджан должен был присоединиться к ЕАЭС в обмен на отторжение территорий у Армении. Саргсян, даже не намекнул на это, что было бы на руку нашему общественному и государственному сознанию. Наше государство сорвало российско-турецкий проект, что действительно было победой, победой ценой очень дорогих жизней.
— Насколько реальна консолидация некоторых политических сил на фоне внутриполитической ситуации?
— В обозримом будущем перспективе консолидация политических сил исключена, если, конечно, не разразится война. Более того, в ближайшем будущем мы станем свидетелями еще большей атомизации и состояния близкого к хаосу не только в сфере внепарламентских сил, но и в случае, казалось бы, монолитного правительства.
Анаит Чаликян
